1988 г. По восточному Подолью

Д. В. Малаков

Из Маньковцев дорога идет на запад, вливаясь в шумную трассу Шаргород – Бар. Это древний торный путь, на самом въезде в Бар встречающийся у моста через Ров с такой же старинной дорогой из Ялтушкова. Первое письменное упоминание селения относится к 1425 году: называлось оно Ров и лежало тогда на правом, возвышенном берегу одноименной реки, там, где теперь село Барские Чемерисы.

Вид отсюда, с высоты, на широко раскинувшийся город Бар напоминает старинные гравюры на меди или на стали, изображавшие панорамы городов. Три прежние архитектурные доминанты все еще парят над центром города, красиво отражаясь в большущем озере меж камышовых островов и кувшинок. Это – серые шпили приходского костела, купол церкви и красная колокольня бывшего монастыря. Дальше – трубы заводских и коммунальных котельных. Мы стоим на самом древнем месте Рова – Бара, где еще заметны следы старых земляных укреплений; город же, лежащий в долине, появился много позднее. Его богатая история такова.

Захватив подольские земли, польские короли щедро раздавали их шляхте и магнатам. В 1443 году Ров принадлежал шляхтичу Стогневу Рею. В 1452 году татары до основания уничтожили расположенный на Кучманском шляху город Ров, а самого старосту с семьею и большую часть жителей увели с собой. Но город всякий раз снова вставал из пепелищ, Особенно сильным разрушениям подвергся он в 1528 году – жители разбежались, осев в соседних Зинькове и Ялтушкове.

Край принадлежал тогда подольскому воеводе Станиславу Одровонжу, слыл богатым и выгодным, и потому заинтересовал королеву Бону Сфорца, жену Сигизмунда I. Дочь миланского герцога Джоана Сфорца запечатлена на медали и гравюре из хроники Меховиты с классическими дугами бровей над большими темными глазами, с правильным «римским» профилем. Наделенная весьма практической сметкой, а точнее алчная стяжательница, Бона получила у мужа разрешение на выкуп у Одровонжей земель над Ровом – ключа от Восточного Подолья. Льготная грамота от 24 ноября 1537 года освобождала всех вновь поселяющихся здесь от уплаты королевских и старостинских налогов, а королевское решение на сейме 14 марта 1538 года скрепляло покупку Боны. Вскоре сюда был прислан подкоморий львовский, староста дрогобычский Войцех из Белобок Стажеховский с несколькими сотнями строителей, и через два года на новом месте, на левом низменном берегу Рова, вырос деревянный замок. Поднятые плотиной воды реки с трех сторон окружили его валы. Гарнизон составили четыреста пеших и конных, при пушках. Для содержания замка к нему приписали соседние села и хутора. А в память родного города Бари на юге Италии королева Бона переименовала Ров в Бар. Он получил магдебургское право и герб с изображением букв BS – по имени королевы. В Бар вернулись прежние жители из Зинькова и Ялтушкова и, по разрешению королевы, обосновалось несколько первых семей армянских и еврейских купцов. В короткое время при замке выросло значительное местечко, состоявшее из трех частей: польской – самой привилегированной (ее жителям позволено построить и содержать мост, завести рыбную ловлю, а пошлину с этих промыслов получать в пользу города), украинской и горной, или черемисской, где жили татары-наемники (черемисы, чемерисы), в обязанность которых входило оборонять город при нападениях врага. Королевский привилей давал право на торги и три ярмарки в год. В 1556 году жителям позволено заниматься пивоварением, винокурением и торговать напитками (шинковать), но от платежей податей освобождались только поляки. Лишь через десять лет эта льгота распространилась на остальную часть жителей Бара, а еще через десять лет все население было уравнено в правах, впрочем, скорее, формально. Оно, по сути, было на правах или положении феодально зависимых крестьян: платило налоги на содержание моста, ремонтировало плотину, несло военную службу, поставляло натурой мед, овес и т. д. Важнейшей повинностью считалась поставка строительных материалов в замок, потому что главной опасностью оставались частые набеги крымчаков.

Но не только против них держалось оружие в замке. Покорность коренного украинского населения тоже давалась нелегко, особенно с внедрением церковной унии. Ведь с развитием ремесел и торговли, когда в Баре возникли цехи гончаров, шевцов (сапожников), сразу же выдвинулось и жесткое правило: принимать в цех только католиков. В конце XVI века на всем Правобережье прокатывается волна восстаний. В октябре 1594 года в Бар вступают запорожские козаки, в ноябре сюда прибыл отряд знаменитого ватажка Северина Наливайко, с восторгом встреченный беднотой.

Подавив восстание, шляхта с помощью церковников усилила натиск. В 1607 году в Баре появились доминиканцы, в 1616-м староста барский Станислав Жолкевский основал иезуитский монастырь. Позже укрепились францисканцы, кармелиты. Но особенно усердствовали монахи ордена иезуитов. Они получили право десятины с Барского и Комаровецкого имений, освобождались от налогов, им даже принадлежала часть местечка, пивоваренный, свечной и кирпичный заводы, пруд, заезжий двор, шинок и дом ратуши – большой, в два зтажа, над входом в который красовался девиз по-латыни – чуть измененное выражение популярного в свое время римского мимического поэта Публилия Сира: «Наиразумнейшее промедление состоит в обдумывании». А в 1635 году в замке открылся первый на Подолье иезуитский коллегиум, и слуги Лойолы стали распространять свои воззрения и в этом углу Украины.

Постоянные льготы и привилегии, выдаваемые королями пограничному местечку, конечно, способствовали его экономическому росту, а сильная крепость служила защитой накапливавшихся богатств. В Баре устроен был склад вин и медов молдавских, причем для привлечения иностранных купцов запрещалось жителям Бара самим ездить за этими товарами в Молдавию. В 1636 году в Бар перенес свою резиденцию коронный гетман Станислав Конецпольский, и началось строительство нового, теперь уже каменного замка. Работы велись по проекту и под наблюдением известного французского инженера Гильома Левассера де Боплана. «Рыцарь, который, – по его собственному выражению, – в течение всей своей жизни работал над земляными укреплениями, отливал пушки и жег порох», много лет жил на Украине, и дольше всего – в Баре. В память о нем остались не столько крепости (большею частию не сохранившиеся), сколько подробная карта и описание Украины XVII века, представляющие и теперь серьезный интерес для историков и географов. Издано все это впервые в Руане в 1650 году. Карта Боплана еще не раз вспомнится и на страницах этой книги.

Но ни арсенала, ни коллегиума, ни оборонительных построек не спас инженерный талант замечательных специалистов XVII века от гнева народа, если служило их искусство неправому делу.

24 июля 1648 года славный полковник Максим Кривонос «в десяти тисячах войска и з десятма арматами» [16] обратился к жителям Бара с грамотой-призывом не слушаться панов и урядников, а переходить к повстанцам, сбросить панское ярмо и добыть свободу кровью своею. Население впустило козаков в город, имевший несколько оборонительных обводов, однако польский гарнизон и ландскнехты – «президиум немецкое не малое и шляхта с многими скарбами там увезшойся, з их дворовими служебниками и иними людьми» [17] – заперлись в замке и приготовились к сопротивлению.

Двадцать пятого июля начался штурм. Наступление велось с суши и воды, причем, применяя современную нам терминологию, можно сказать, что Кривонос повел массированную атаку с использованием бронемашин, десантных судов и дымовых завес, потому что на суше двигались «гуляй-города» – закрытые толстыми досками боевые повозки, толкаемые своим надежно защищенным экипажем, ведшим на ходу огонь сквозь амбразуры. Такие же сооружения на плотах устремились к стенам замка с озера, прикрываясь дымом подожженной мокрой соломы. Отчаянный рукопашный бой завершился взятием цитадели и беспощадной расправой с ненавистным врагом. По словам летописи, Кривонос «на четырнадцать тисяч воєнним смерти предал оружием. И кроме превеликой в скарбах и фантах на все войско Кривоносово доставшейся здобичи, взято там в Бару и до Хмелницкого припроважено армат много и всяких воєнних запасов великий достаток, и неякогось Потоцкого живцем в Бару взято» [18].

В эти годы Бар неоднократно переходил из рук в руки: в сентябре 1663 года в район Шаргорода и Бара прибыли главные силы Войска Запорожского во главе с самим Богданом Хмельницким. На некоторое время барский замок становится его резиденцией, здесь гетман через своего посланца Л.Капусту получил грамоту Алексея Михайловича, в которой отмечалось, что московский царь «под крепкую руку принимает Украину» [19].

«Каменный Бар, – писал в 1656 году известный турецкий путешественник Эвлия Челеби, – поистине сильная крепость. Она значительно лучше необыкновенно мощных крепостей, подчиненных полякам, ибо имеет арсенал, пушки и осадные орудия. Ее внешний посад велик и находится в часе ходьбы на краю окруженного лесами болота» [20].

Однако после столь мощных потрясений, да еще за последовавшей в конце XVII века двадцатисемилетней турецкой оккупацией город пришел в упадок. Но едва вернулись поляки, как их вновь изгнали зимой 1702- 1703 годов повстанцы фастовского полковника Семена Палия.

В Баре останавливался 6 июня 1711 года, направляясь в Прутский поход, царь Петр I и писал отсюда к своим сподвижникам.

Только в 1730-е годы началось постепенное возрождение былой торгово-ремесленной славы Бара. Тогда появились первые каменные здания, оживилась торговля, возобновились цехи. Особенно процветало гончарное ремесло, имевшее здесь свой особенный стиль. Еще в податных списках середины XVII века упоминаются три гончара в Баре, платившие по одному злотому в год. Интересно, что к началу XX века гончарством в Баре занимался каждый третий. Большинство гончаров составляла полуголая, полуголодная масса «злыдарей», ведь товар считался копеечным, но были и знаменитые гончарные династии – Курликовские, Степанковичи, Маниты, Рублевские, Желиховские, чьи изделия славились по всей Украине.

Керамика Бара четко выделялась среди керамики других гончарных центров Подолья. Это обусловлено и качеством местных глин – зеленой (глей) и рыжей (руда), – не позволявшим выделывать огнеупорную посуду. Поэтому талант барских мастеров воплотился в столовой посуде и декоративных изделиях.

Миски, тарелки, полумиски, свичныки, баранцы и посуда, изображавшая гусака, немца, монаха, корчмаря, петуха и т.д. – все покрыто поливой с преобладанием цветовой гаммы – белый фон с контурным рисунком желтого, коричневого и зеленого цветов. Излюбленный сюжет росписей барских тарелок (то есть сделанных в Баре) – «кукушка на калине». Отработанный веками рисунок, тонкий и быстрый по условиям самой технологии, свидетельствует о замечательном творческом гении народа, устойчивости давних традиций. Ведь прототипы тех же мисок, с тем же нехитрым орнаментом – волнистыми или параллельными линиями – известны еще с первых веков нашей эры.

Наивысший расцвет гончарства в Баре пришелся на 1920-1930-е годы. Угасло оно в 1950-х годах, сраженное машинной технологией и урбанизацией. Возродится ли гончарство вновь, пусть лишь в декоративной своей сути?

Крупным историческим событием XVIII века явилась Барская конфедерация, провозглашенная епископом Адамом Красиньским 29 февраля 1768 года на съезде «злотего паньства» в барском замке. Сюда собрались те, кто был против даже самых ничтожных либеральных перемен, вызванных попытками короля Станислава Августа произвести реформы в польской конституции. Особенно лютые нападки предпринимали магнаты и шляхта на уничтожение пресловутого «либерум вето» – права любого шляхтича отменить решение сейма. Когда же под нажимом России и Пруссии чрезвычайное заседание сейма в октябре 1767 года уравняло в правах католиков и православных, шляхта образовала конфедерацию, провозгласившую решение сейма незаконным, а короля объявила лишенным короны. Конфедераты предприняли множество жестоких акций против православного украинского населения, и в ответ началось движение гайдамаков под руководством Максима Железняка и Ивана Гонты. Вершиной восстания стала Колиивщина – массовая всенародная борьба против католицизма, польской колонизации и помещичьего произвола магнатов, шляхты и арендаторов, за воссоединение Правобережья со всей Украиной. Использовав политическую ситуацию в Польше, царское правительство Екатерины II помогло магнатам подавить народное восстание, а заодно расправилось и с конфедератами. Вступив на территорию Речи Посполитой, русские полки продвигались на запад, осаждая, штурмуя или принуждая к сдаче одну за другой крепости конфедератов.

В «Журнале генерал-майора и кавалера Петра Никитича Кречетникова, главного командира корпуса ее императорского величества императрицы всероссийской о движении и военных действиях в Польше в 1767 и 1768 годах», изданном в Москве в 1863 году, есть краткая запись от 11 июня: «Получено письмо от генерал-майора графа Апраксина, коим уведомил, что он с 8 на 9 число велел с трех сторон местечко Бар атаковать, кое, по неожидаемом сопротивлении, с немалым с нашей стороны уроном взято, где взято в плен до тысячи двухсот человек и 50 пушек…» Кречетников осмотрел Бар, «с коего и план снять приказал».

Этот штурм много позже романтично описал в поэме «Беневский» польский поэт Юлиуш Словацкий, судя по всему, по панораме, открывшейся с той самой горы в Чемерисах:

«Лежал в низине город, весь объятый

Белесой мглой. Как муравьи, на дне

Ползли солдаты. Пушки рокотали…

Картечь губящим сыпалась дождем,

Визжала дьявольскими голосами…»

И еще долго, несмотря на понесенные поражения, сторонники Барской конфедерации, поддерживаемые морально и материально Турцией и Францией, продолжали борьбу против России. В 1771 году русские войска вторично взяли Бар, но при заключении трактата о присоединении Белоруссии к России по первому разделу Польши, Бар остался за последней, до второго ее раздела.

Об исторических событиях, связанных с Баром, много писали украинские, польские, русские писатели прошлого и настоящего времен.

Из Бара происходит род Григоровичей-Барских – известных деятелей украинской культуры XVIII столетия, питомцев Киево-Могилянской академии. Василий Григорьевич Григорович-Барский (1701-1747) – знаменитый путешественник и писатель, «ступанием своим и пядию измеривший» значительную часть Европы, Азии и Африки и описавший преподробнейше все виденное. Его брат Иван Григорьевич Григорович-Барский (1713-1785) – зодчий, представитель украинского барокко, оставивший в Киеве и других городах Украины много замечательных архитектурных произведений.

Бар – родина выдающегося отечественного математика, вице-президента российской Академии наук В.Я.Буняковского (1804-1889), автора около ста трудов по теории вероятности, математическому анализу, теории чисел, геометрии.

Некоторое время в Баре жил поэт-революционер, поляк по национальности, но писавший по-украински под псевдонимом «Генрик из Бара» – Генрик Яблоньский (1828-1869).

Семья Коцюбинских жила здесь в 1875 – 1876 годах, и будущий писатель окончил третий класс Барского народного училища; тогда же он сделал первые шаги в литературе. Маленький каменный домик напротив костела, где жили Коцюбинские, сохранился.

Последняя четверть XX века наложила свой, тоже характерный отпечаток эпохи на облик современного Бара.

Если в конце прошлого столетия древний Кучманский шлях оказался удобным для прокладки железной дороги, то во второй половине XX века идущий с востока на запад участок шляха вновь пригодился для современнейшего вида транспорта – трубопроводного. На смену караванам купцов, некогда двигавшихся суходольным Кучманским шляхом, теперь прошел коридор магистральных газопроводов, транспортирующих советский природный газ из Сибири в европейские страны социалистического содружества и в государства Западной Европы. Близ Бара построена крупная газокомпрессорная станция, и современная технология транспорта сырья вызвала к жизни новое строительство в старинном подольском местечке.

Контрасты старого и нового в архитектуре нынешнего Бара ярко отражают огромные социальные преобразования нашего времени. А тяга к прекрасному, к земле-кормилице, к земным плодам и ее символам, издавна живущая в народе, отлично уживается с новизной, преемственно переливается из прошлого в настоящее. Радует глаз громадная, на весь фасад типового пятиэтажного дома, сложенного из серого силикатного кирпича, красная гроздь калины, выполненная в кладке контррельефом из красного кирпича. Рядом с памятниками архитектуры прошлых веков вырастают современные здания из стекла и. бетона, всюду много зелени и цветов, столь любимых на Украине.

Джерело: Малаков Д.В. По восточному Подолью. – М.: Искусство, 1988 г., с. 36 – 53.