2011 г. Монахов выселяют из “пещерных городов”?

Кирилл Железнов

23 Гру 2011

Возможное перемещение двух монастырей связано с ЮНЕСКО – мол, для того, чтобы организация могла внести остатки средневековых поселений Мангуп и Эски-Кермен в свой список объектов культурного наследия, монахов нужно выселить из вырубленных в скалах церквей и келий. “Монастыри должны вновь вернуться в состояние памятников культурного наследия”, – заявил недавно на “круглом столе” директор Бахчисарайского историко-культурного заповедника Валерий Науменко.

По его мнению, церковь заняла пещерные храмы «без каких-либо оснований», и монахов нужно отселить с территории объектов культурного наследия, построить для них новые здания. Кто выделит землю и профинансирует строительство, Науменко не уточняет, зато утверждает, что руководство Крымской епархии во главе с митрополитом Лазарем поддерживает позицию заповедника. Корреспонденты «Республики» отправились в пещерный город Мангуп, чтобы понять суть конфликта.

«Душу надо спасать, молиться»

С южного склона Мангупа, словно пластилиновыми, мягкими склонами, уходят до горизонта крымские горы. Возле закрытой двери братской (так называется комната, где ночуют гости монастыря) сцепились подлокотниками старые кресла. Наверное, в них хорошо сидеть ранней весной, молчать, подставлять солнцу лицо и с блаженной улыбкой смотреть на мир. Думать. Молиться. Слушать и лечить душу.

Здесь, под монастырскими стенами, вдали от цивилизации, гонки за деньгами и стремлением стать лидером, отдыхает душа. Пожалуй, это место напитано спокойствием, философским воззрением на мир и любовью к нему. И к Богу. Здесь помнят о жизни. И о смерти. О ней часто говорит тридцатилетний послушник – единственная живая душа, которую мы нашли декабрьским воскресеньем в Благовещенском монастыре.

«Каяться надо, и много не болтать, – крепкий, с боксерской привычкой раскачивать головой во время сложного разговора, послушник Алексей угощает нас чаем. – Душу надо спасать, молиться».

Возле него, на скамейке сверкает зелеными глазами кошка Багира. Рядом, под стенами небольшого храма, сложены аккуратной поленницей дрова. В храме горят свечи, подметен скальный пол. Чисто и ухожено.

«Если монастырь закроют – вернусь назад в город, больше никуда послушником не пойду, – размышляет Алексей, проживший уже год в Благовещенской обители. – Здесь мне хорошо, многое понял. Бог заступится – не закроют».

Прихожан в монастырской церкви немного, добираться сложно – приходится ножками топать в гору несколько километров. Основной контингент – богомольные старушки. Исключениями в неспешную монастырскую жизнь вливаются церковные праздники, когда помолиться на Мангуп поднимаются сотни прихожан.

«Мы не делаем здесь никакого бизнеса, ко всем, кто приходит, уважительно относимся, накормим, напоим, – рассказывает настоятель монастыря отец Иакинф. – А так, чтобы нас выгонять, ну за что? Мы ничего не уничтожаем! Все, что можно было тут уничтожить, было уничтожено вандалами до нас, а стены исписаны надписями безумной молодежи! Тут надо бить в колокола и восстанавливать, а не конфликтовать».

Впрочем, защищать интересы монастыря отец Иакинф тоже готов – рассчитывает на поддержку десятков прихожан, в том числе казаков, которые приезжают на службы. «За заботой о культуре и наследии прячутся бизнес-интересы, стремление заработать. Инициатива выселения претит интересам жителей региона, – считает настоятель. – Мы противимся злу и противиться не перестанем. Обитель будет защищаться».

Мы не историки, и, тем более, не археологи, но как нам показалось, монастырь органично вписался в скалу на южном склоне Мангупа. Монахи накрыли древние склепы каменными надгробиями, поддерживают в пещерах чистоту – находиться возле монастыря намного приятнее, чем, скажем, в пропахших мочой заброшенных кельях соседнего средневекового поселения Тепе-Кермена. Это с одной стороны. А с другой, понятно, что любые постройки монахов – это новодел, не согласованный с археологами, грубо врезанный в ландшафт средневекового городища. И поневоле его уничтожающий.

Монахи не дружат с историками?

Добиться ответа от Крымской епархии, действительно ли митрополит Симферопольский и Крымский Лазарь поддерживает инициативу переселения монахов, нам не удалось. Впрочем, Мангупский Благовещенский монастырь указан в списке православных обителей Крыма на официальном сайте епархии, а значит, до сих пор монахи действовали с согласия церковного руководства.

«Я считаю, что функционирование этих монастырей возможно при определенных условиях, – говорит бессменный руководитель Мангупской археологической экспедиции профессор Александр Герцен. – Во-первых, монастыри должны придерживаться законодательства об охране исторических, культурных памятников, а во-вторых, проводить там какие-то строительные работы только по согласованию с соответствующими комитетами и учеными. А сейчас там бывает так, что все меняют не только без нашего согласия, но даже и ведома!»

Чем закончится этот конфликт – непонятно. Ясно только одно: проблемы Мангупа, как и многих уникальных средневековых городов, пора решать. Денежными вливаниями, законодательной базой и… охраной. Последнее, наверное, самое важное. Сейчас мало-мальски действующая охрана есть только в самом обжитом «пещерном городе» – Чуфут-Кале. Например, мы, два журналиста, средь бела дня без проблем поднялись на плато Мангупа, не встретив ни одной души. Что мешает это сделать гробокопателям, вооруженным металлоискателями?

Может быть, монахи с новоделами среди средневековых построек – это и не совсем правильно. Но все равно гораздо лучше, чем «черный археолог», разрывающий могилы и разбрасывающий кости в поисках драгоценностей.

«Республика» встретились с директором Бахчисарайского историко-культурного заповедника Валерием Науменко и попросила его прокомментировать нашумевшее заявление о выселении монахов.

“Никто силой монахов выселять из монастырей не будет. Но наша принципиальная позиция в том, чтобы на Мангупе, Челтер-Кобе, Эски-Кермене и других пещерных городах не жили монахи. Проводить службы – это пожалуйста, но жить там, с нашей точки зрения и, кстати, по законодательству, невозможно. Мы будем последовательно добиваться своей цели, но не силовыми методами, а переговорами.

У нас уже была встреча с руководством епархии и лично владыкой Лазарем: мы нашли поддержку и понимание. К каждому из существующих пещерных монастырей будет свой подход, учитывая все особенности, но, повторюсь, жить монахам на объектах историко-культурного наследия, что-то строить там, разрушая культурный и археологический слой – это невозможно с точки зрения закона”.

История вопроса

Монахи стали заселять древние монастыри Бахчисарайского района – Качи-Кальон, Баклу, Чилтер-Коба, Шулдан – в 2001-2003 годах. Тогда же священнослужители начали возрождать заброшенные храмы на окраинах Эски-Кермена и Мангупа. С руководством Бахчисарайского заповедника, в ведении которого находятся руины средневековых поселений, эти действия никто не согласовывал. Вялотекущее противостояние духовенства и заповедника тянется уже несколько лет – случались даже драки между послушниками и охраной пещерных городов.

Нормы ЮНЕСКО не требуют, чтобы на территории объектов, включенных в список всемирного культурного наследия, не велась церковная или любая другая деятельность. На Украине в список ЮНЕСКО включены Софийский собор в Киеве и прилегающие к нему монастырские здания, главный корпус Черновицкого государственного университета, который раньше был резиденцией митрополитов Буковины. Почетное место в списке занимает и самый знаменитый в мире комплекс православных монастырей – 22 обители на горе Афон в Греции.