1914 г. Дворцы и церкви Юга

Гетманский дворец в Батурине

Сын простого казака Григория Розума и Наталии Демёшки, Алексей Розум, возвысившийся волею судеб из певчих в «бандуристы» царевны Елисаветы Петровны и затем сделавшийся супругом императрицы, одаренный целым рядом вотчин и домами в Петербурге и Москве, в 1744 году был возведен в графское достоинство. С ним вместе это достоинство приобретают и его родственники. «Друг нелицемерный» Елисаветы, без памяти любивший свою Украину и своих родственников, граф Разумовский обогатил всех своих родичей. Младший брат его Кирилл и мать в 1742 году были вызваны в Петербург. Здесь Кирилл Разумовский был поручен воспитанию Г. Н. Теилова [Г. Н. Теплов воспитанник знаменитого Феофана Прокоповича, хитрый дипломат, фактический правитель Малороссии в гетманство гр. К. Г. Разумовского], с которым в 1743 году К. Разумовский был отправлен за границу, «дабы ученьсм вознаградить пренебреженное поныне время». Пробыв два года в Кенигсберге и в Страсбурге, гр. К. Г. Разумовский вернулся в Россию «вполне европейцем», говорил по-французски и по-немеищи и отлично танцовал. В 1746 году 22-х лет гр. К.Г.Разумовский был уже назначен президентом Академии наук, «в рассуждении усмотренной в нем особливой способности и приобретенного в науках искусства».

Сильное покровительство, оказываемое гр. А.ГюРазумовским своим соотчичам – малороссам, побудило последних ходатайствовать о восстановлении прежнего гетманского управления, уничтоженного в 1734 году со смертию гетмана Даниила Апостола. Еще в 1744 году во время путешествие императрицы Елисаветы в Киев на богомолье, на пути, на всех станциях подавались государыне прошение об избрании гетмана. Прошение эти, благодаря всемогуществу «доброго патриота», как называли малороссы гр. А.Г.Разумовского, были приняты благосклонно, но решение оттянулось по разным причинам на долгое время. Только в исходе 1749 года была дана высочайше жалованная грамота о том, чтобы «быть в Малой России гетману по прежнему, коего избрать меж себя, из природных своих людей, по малороссийским своим правам и вольностям, вольными голосами». Для обявление грамоты и присутствование при избрании гетмана государыня отправила в Глухов гр. И. С. Гендрикова. После предварительных и частных переговоров «с духовными и мирскими чинами» гр. Гендриков назначил днем «элекции» 22 февраля 1750 года. Поклонившись собравшемуся народу и казакам, он прочел жалованную грамоту и потом, оборачиваясь на все стороны, несколько раз громогласно спросил: «Кого желаете себе в гетманы?» На это духовенство, генеральные старшины и другие высшие чины, равно и шляхетство, объявили, что «так как самым верным и неутомимым ходатаем за них постоянно был граф Алексей Григорьевич Разумовский, то они за правое полагают: быть в Малой России гетманом брату его, природному малороссиянину Кириллу Григорьевичу Разумовскому». Народ троекратными кликами подтвердил избрание. Императрица Елисавета Петровна утвердила избрание «малороссийской рады» и предоставила гетману права царского наместника.

30 июня 1751 года город Глухов, со времени Петра 1-го бывший резиденциею Малороссийского края,проявлял кипучую жизнь: значительнейшие малороссияне съезжались в Глухов к приезду гетмана К. Г. Разумовского. С необыкновенной помпой прибыл новый гетман Малороссии и зажил царьком. Глухов сделался маленьким Петербургом. Малороссийская знать переполняла город, обыкновенно скромный и тихий. Еще до приезда гетмана в Глухов для него в 1749 году был выстроен дворец архитектором Андреем Квасовым [дворец этот сгорел и от него не осталось никаких следов, забыто даже место, где он находился. В музее Тарновского в Чернигове находится подписной план этого дворца 1749 годаб спроектированный архитектором Андреем Квасовым. Проект Глуховского дворца очень сходен с чертежем дворца гр.А.Г.Разумовского в Перове под Москвой, проектированном и строенном графом Растрелли. От Перовского дворца тоже не осталось никаких следов. Любопытно, что по проекту Перовского дворца государыня Елисавета Петровна распорядилась потом строить императорский дворец в Киеве]. В доме гетмана давались пиры и блестящие празднества с различными увеселениями: игрались французские комедии, давались концерты и проч.

Однако вскоре высочайшим указом резиденцие была перенесена в Батурин, былую гдавную резиденцию гетманов Малороссии и Запорожья, где гетман временно поселился и жил в деревянном доме, вплоть до сооружение каменного дворца [Фон-Гун, описывая в 1805 году каменный Батуринский дворец, указываег на существование в то время другого гетманского дома: «и на самом уже выезде из Батурина видели деревянный дом, в котором жил покойный фельдмаршал. В переди перед домом за валом, на котором поставлены десять пушек, виден пребедный луг, который возвышаясь, закрывает весь прочий вид; а с другой стороны дома сад из фруктовых деревьев». Сочинение Оттона фон-Гуна. «Поверхностные замечание по дороге от Москвы в Малороссию к осени 1805 года». М. 1806 г. ч. II.].

Разоренный и сожженный Батурин, по мысли гетмана, должен был превратиться в «регулированный», хорошо обстроенный город, действительную столицу Малороссии, где образованный и умный гетман собирался даже основать столь необходимый для жизни края университет. Город и дворец сооружались по именному указу на средства Малороссийской войсковой казны. Вот что сообщает об этом гетман Разумовский графу Воронцову в письме 1755 года: «Архитектор Ринальди выписан по контракту из Италии для строение города Батурина, которое быть должно по силе имянного указа; но сие потому без действа остается, что скарб войсковой недоступен к строению города» [Архив кн. Воронцова, книга 25, стр. 221]. Еще в самом начале гетманства для строений глуховских, а затем и батуринских, была учреждена особая комиссие с архитектором А. Квасовым во главе, который и вел строительные дела, вероятно, до приезда Ринальди.

Неизвестно, в каком виде был выстроен «город» Батурин и был ли вообще строен на средства казны, но относителыю дворца имеется сведение, что он был строен на казенные средства: об этом свидетельствует историк А.И.Ригельман [об этом далее]. К*ь сожалению, в указанном сведении не сказано, что аказенный» Батуринский дворец был каменный, но, принимая во внимание важность официального возстановление прежней гетманской резиденции, да еще по особому плану, его нужно считать таковым. Тем более, что деревянный гетманский дом в Батурине уже был. Заметнм еще, что доныне существующий каменный Батуринский дворец называется Тепловским дворцом. Гр. К. Г, Разумовскш, избранный в гетманы, не придавал болыпого значение этой «элекдии» и больше проживал в Петербурге, все же бразды правление взял в свои руки его бывший воспитатель Г. Н. Теплов. Строил ли Батуринский дворец Теплов, или же жил в нем, как фактический правитель Малороссии, имя его связано со дворцом, что указывает, что дворец так или иначе строен до 1764 года, т.е. до окончательного упразднение гетманщины.

Но вот недавнее неожиданное открытие в архиве князя Репнина старинных планов Батуринского дворца, подписанных архитектором Камероном, устанавливает авторство последнего, что делает сооружение дворца крайне загадочным. Единственно возможное предположение заключается в том, что Батуринский дворец был перестроен Камероном в период 1799 – 1803 годов. По словам биографа Разумовских, А. А. Васильчикова, граф К. Г. Разумовский страдал прямо манией строительства и в последние годы своей жизни увлекался стройкой так же сильно, как и в дни юности.

Имя архитектора Ринальди, выписанного из Италии «для строение города Батурина», указывает на известную близость эпохи барокко; поворот к классицизму только что в то время начинался.

Архитектор Антонио Ринадьди, родившийся в 1709 году, прибыл в Россию в довольно зрелом возрасте. Все его произведение исполнены в духе той двойствевности архитектуры, которая имела место в России со второй половины 18-го века. Надвигавшийся классицизм проявлялся все более и более, но далеко еиде не угасали и формы барокко. Такие колебание продолжались до 80-х годов 18-го века и им всецело был подвержен Ринальди. В его произведениях всегда заметно колебание: то он под властью оживленного своеволия форм и линий, то поражает строгой суровостыо и как бы умышленной скупостью форм. Иногда в классически задуманном сооружении у него вдруг проскальзывают игривые формы барокко. Как например, в петербургском Мраморном дворце (1768 – 1772 гг)ю В этом серьезном, строгом и даже суровом здании, где все обдумано и взвешено до мелочей, как-то странно встретить беспокойные формы елисаветинской эпохи.

В Батуринском дворце, как увидим далее, такая двойственность заметна, но её нет в блестящих произведениях Камерона, совершенно чуждых устарелым формам барокко.

Немалое участие Ринальди в стройках гр. К.. Г. Разумовского подтверждается в письме его к гр. М. И. Воронцову от 21 июля 1757 года: «Я держал через пять лет и прежнего архитектора Ринальди по моему собственному определению», т.-е. с 1752 года, или со времени приезда Ринальди в Россию. Называя его «прежним», гр. Разумовский, несомненно, имел в виду вызванных им в Батурин в 1757 году «новых» художников – архитектора Бартулиати вместе с декоратором Венерони.

Гетманство Разумовского, к. которому он относился так небрежно, мирно продолжалос все время царствование Елисаветы, т.е. до 1762 года. С восшествием на престол Екатерины II гр. К. Г. Разумовский сделался ревностным её сторонником и навсегда остался её преданным другом. Временное охлаждение императрицы вызвала неосторожная просьба гр. Разумовского о преемственности гетманского достоинства, зло продиктованная двуличным Тепловым. Эта просьба имела следствием окончательное уничтожение гетманства в 1764 году.

Любопытен один эпизод, рисующий подозрительность матери гр.Разумовского, знаменитой «Розумихи»:

«В 1752 году гетман Разумовский более двух месяцев употребил на обозрение подчиненных ему главнейших городов и местечек. В проезд гетмана через Чернигове случилось с ним весьма обыкновенное, но народом иначе перетолкованное происшествие: об=езжая верхом с многочисленною свитою городские укрепления, подле главного крепостного бастиона, при церкви св. Екатерины, сорвал с него вихрь ленту св. Андрея Первозванного. Советник и любимец гетманский Г.Н.Теплов не допустил ее упасть и, подхватя, намеревался было надеть на графа, но посдедний взял у него ленту, свернул и положил в карман. Узнав о сем происшествии, мать гетманская, женщина умная, но придерживавшаяся старых обычаев, уговаривала неоднократно сына удалить от себя любимца, предсказывала последствия, долженствовавшие произойти от советов его. Разумовский уважал мать, но не послушался, однакож, на сей раз, её наставления, к собственному своему вреду. Благодаря проискам и клеветам Теплова, Разумовский вгюследствии впал в немилость у Государыни» [«История Малороссии» Бантыш-Каменского стр. 457].

Отрешение от гетманства гр. Разумовского произошло как бы по его просьбе: в 1764 году в ноябре граф К.Г.Разумовский,

«утрудившись в разсуждении пространства многотрудных дел малороссийских, как равно и других великороссийских, не меньше важных его упражнений, просил, сего ради, её императорского величества о всемилостивейшим снятии с него гетманского чина, если благоволено будет, по каковому прошению, снисходя, её императорское величество благоволила снять с него тот чин, а вместо того изволила наградить, с оставлением по жизнь его пенсиона гетманского, по 50 000 рублей и с прибавкою еще по 10 000 рублей из малороссийских доходов и с пожалованием притом в собственное наследство города Гадяча с ключем, к нему принадлежащим, и волости Быковской, кои на уряд гетманский принадлежат, да в Батурине на казенные средства построенный гетманский дом» [А. Ригельман. «История казаков малороссийских и донских» часть III].

10 ноября 1764 года гетманство было уничтожено и заменено Малороссийской коллегией с президентом графом П. А. Румянцевым во главе. Гетман Разумовский быд переименован в фельдмаршалы и получил отпуск за границу, где он и пробыл 1765 – 1767 года. Возвратившись в Петербург, он прожил там до 1771 года, когда, овдовев, переехал в оставшийся за ним г. Батурин, где и оставался до самой своей смерти.

Получивший хорошее воспитание, много путешествовавший, гр. К. Г. Разумовский обладал изящным вкусом и знал толк в искусствах. Будучи президентом Академии наук, он первый мечтал об основании Академии художеств, что впоследствии и осуществилось его близким другом гр. И. И. Шуваловым при его участии.

Любовь к искусствам унаследовал третий – любимый сын фельдмаршала, гр. Андрей Кириллович Разумовский (1752 – 1836 г). Он получил блестящее воспитание дома, а затем в Страсбурге и Англии. Будучи известным дипломатом, он был последовательно послом в Неаполе, Копенгагене, Стокгольме и Вене. Страстно любивший искусство и делавший безумные траты, он всюду собирал картины, бронзу и всякие редкости. В 1799 году гр. А. К.. Разумовский был временно отстранен от службы и должен был жить до 1802 года в Батурине вместе с отцом. Это время ссылки как раз совпадает со временем постройки, или, вернее, перестройки Батуринского дворца архитектором Камероном.

Принимая во внимание все сказанное, ожидаешь встретить в Батуринском дворце первоклассное художественное произведение, обладающее перлами искусства. – Да, это так и было, но безжалостная судьба не пощадила памятника, – он превращен в руины….

После Разумовских усадьбы их частию перешли в казну, среди них и Батурин с его дворцом. С 1887 года полуразрушенный, никому не нужный дворец перешел в руки последнего вдадетеля, Киевского военно-окружного инженерного управления, едва не погубившого его совсем. Тогда-то он и был запущен окончательно. Нанимаемый военным ведомством сторож не жил при дворце, и присмотр его, видимо, был фиктивен. Из дворца за это время было расхищено все, что представляло хоть какую-нибудь ценность. Не мало пострадал дворец в бытность его местом сосредоточение военных маневров и учений, когда почва вокруг дворца была изрыта, а сад частию порублен. В 1905 году уже самим ведомством было приступлено к. систематическому разрушению дворца, когда был сломан один из боковых служебных корпусов. По счастию, благодаря еще вовремя возбужденному ходатайству, дальнейшее систематическое разрушение дворца прекратилось [в 1911 году Батуринский дворец передан в ведение «Общества защиты и сохранение в России памятников искусства и старины», которое задалось целию предохранить дальнейшее разрушение дворца, не производя притом никаких реставраций, желая сохранить потомству тот вид здания, в котором оно дошло до наших дней].

Батуринский дворец возвышается на левом крутом берегу р. Сейыа. Совершенно одиноко царит он над пустынной окрестностью, вдали от поселка. Вяизу, в стороне беспорядочно разбросаны неуклюжие дома и хаты. Далеко, далеко виднеется церковь, а прямо развертывается широкая панорама долины реки Сейма, захватывающего простора…

Пустынно кругом дворца. Ослепительное солнце ярко обрисовывает развалины фантастической красоты. Строгим классицизмом веет от изящных полуразрушенных форм дворца. Любуясь их неподражаемой красотой, положительно забываешь, что находишься в России, что этому зданию минуло каких-нибудь сто лет и невольно оцениваешь эти руины, как подлинный памятник глубокой старины далекой и прекрасной Италии.

Смягчая суровую пустынность ближайшей окрестности дворца, сзади него поместился столетний парк. Но это название звучит жалкой насмешкой, – он в большей части уже вырублен и запущен. Нет никаких следов былых аллей, нет признаков былой разбивки сада; все превратилось в пастбище для стад.

Площадкд перед дворцом, вероятно, была разбита под «регулярный сад», окрестный вид с нея чудный. Площадка эта в значительной степени пострадала во время пребывание здесь войск артиллерии, изрывших ее для постановки орудий, котлов и устраивавших здесь окопы.

Направо и налево от дворца когда-то находшшсь два симметричных флигеля «гостиниц» с центральными коридорами, обслуживавшими многочисленные комнаты, предназначенные для гостей. От симметричных корпусов ныне остался лишь один, так же как и дворец разграбленный, разрушенный, поросший кустарником и даже деревцами. Оба корпуса соединялись с дворцом в одно целое с помощью каменной решетчатой ограды. От последней осталось ныне несколько полуразрушенных столбов, с трудом дающих возможность определить архитектуру ограды, близкую к барокко.

Главный корпус дворца по плану не велик размером. Он чрезвычайно компактен в своем прямоугольнике, к которому с боковых сторон примкнули полукруглые, симметрические выступы. Эти центральные выступы с боковых фасадов былй когда-то увенчаны сферическими куполами.

Главный фасад дворца украшен прелестным восьмиколонным портиком, раскинутым по всему фасаду. Это самое лучшее, самое блестящее по композиции место дворца. Фасад, выходящий в парк, довольно скромен, но он лишен когда-то украшавшей его веранды.

Главный корпус дворца, лишенный кровли, представляет один лишь остов. Напрасно будем искать здесь следов прежней пышности, роскоши и богатства!.. Полы и потолки прогнили по всем этажам и провалились почти все. Все мало-мальски ценное расхищено давно: исчезли двери и окна вместе с колодами и рамами, и их зияющие отверстие жалобно смотрят с фасадов; исчез совершенно паркетный пол, и нет ни куска, ни малейшого намека на их рисунок; исчезли кафельные печи, и лишь с трудом в грудах их развалин еще можно отыскать несколько разбитых кафлей изящного рисунка; исчезли подоконники, лестницы и каменные сходы, и только осколки их ценного материала указывают на то, что это было… Сохранивпгиеся остатки штукатурных тяг свидетельствуют о нежной тончайшей лепке плафонов. Особенно хорошо сохранилась лепка карнизов в полукруглых залах, но и тут не осталось ни малейшого следа рисунка фресковой росписи, которой смутные пятна видны тут и там в разрушенных залах дворца. Время стерло замыслы художников. Влага и пыль выели краски….

Постепенно умышленное разрушение подкралось и к монументальным формам, пему способствует как вельзя более отсутствие кровельной защиты. Отпавшие разрушенные части каменных карнизов, поясов и прочих архитектурных форм исчезли безслегщо. Погибла уже веранда со стороны парка, и никакой исследователь не решит: какое назначение имели окна боковых, перпендикулярных фасаду стенок с полуколонками по концам; как со стенками соединялся лестничный центральный всход на веранду, а также спуск в подвал; не говоря уже о перекрывавшей все это кровле, на существование которой указывает отсутствие карниза между вторым и первым этажами.

Разрушенный дворец, лишенный цельности и многих архитектурных форм, все же производит и ныне сильное впечатление своей высокохудожественной ценностью. Простота, изящество и стройность форм и ныне в руинах не исчезли. Что же представлял собою цельный нетронутый дворец?!..

Не задаваясь целью описывать расположение комнат, значение которых утерялось, отметим, что вход во дворец был с главного фасада. По лестнице из трех коротких маршей входили на площадку и через угловую проходную комнату, с правой стороны, шли в лестничное помещение, откуда или поднимались вверх, или шли налево, первой дверью в освещенный тремя окнами (с нижней лестницы) широкий центральный коридор, соединенный с анфиладой комнат. Этот же коридор соединялся с центральным служебным лестничным помещением, проходившим через все этажи вверх и вниз. Первый, нижний этаж высматривает служебным помещением, где левая половина как бы предназначалась для сборных и приемных, а правая для канцелярии. Расположение второго этажа просто и понятно, – это парадные приемные, гостиные и залы. Три помещение из них – лестница, центральный переход и левый угловой зал выходят на террасу портика главного фасада.

При выходе на эту террасу сквозь монументальную колоннаду охватывает ширь и свет холмистых далей долины р. Десны [Батурин стоїть на річці Сейм], залитых солнцем. Ласково нежит взор туманно серебристая пелена реки, уходящая вдаль…. Всецело отдаешься очарованию удивительной картины и живешь её красотой. Можно долго любоваться этой несравненной панорамой, этим единственным пейзажем, равных которому мало в Россий.

Соответственно главному фасаду три помещение дворца выходят на веранду со стороны парка. Еще существует дверь из угловой комнаты, выходившая на открытую террасу, откуда открывался более уютыый, более интимный вид в сторону парка. Верхний, третий этаж дворца, по-видимому, предназначался для интимной, семейной жизни. Полуподвал вмещал гардероб, прислугу, кухню, кладовые. Боковые корпуса с центральным коридором служили обширнш помещением для пргвзжих. Вероятно, находились при дворце еще и службы.

Несмотря на ужасающее разрушение Батуринского дворца, в нем видна исключительная художественная значительность и утонченная красота. В простых, уверенных формах виден благородный вкус большого архитектора, прекрасно понимавшого величественную простоту архитектуры Палладио, его дух, его пропорции.

Величественный восьмиколонный портик дворца оригинально соединен со стенами дома арками. Этот чистейший палладиевский прием применен знаменитым зодчим 16-го века множество раз. Здесь, в Батуринском дворце эти арки являются прекрасным переходом к скромной глади стен боковых штукатурных фасадов, украшенных карнизами и поясами из тесанного камня. Тяжелый, весь рустованный нижний этаж служит монументальным постаментом ддя всего здания. Весьма своеобразен архитектурный прием убранства этого этажа ложной аркатурой, в глухих пролетах которой как бы прорезаны отверстия окон, доходящие до верха арок. Этот архитектурный прием широко использован во французской архитектуре школы Жака Франсуа Блонделя в первой половине 18-го века.

Странным кажется здесь, во дворце такое запоздалое сочетание тяжелого, архаического низа с изящно-легкой колоннадой портика, украшенной нежно нарисованными ионическими капителями эллинского типа. И странным кажется в строго логичной концепции форм всего дворца встретить по существу не нужное тройное расчленение нижнего этажа под сплошным портиком фасада.

Шотландец Чарлс Камерон, прибывший из Англии в Россию в 1779 году, должен был заменить собою, по словам императрицы Екатерины, «устаревших французов», т.е. архитекторов, которых она находила слишком барочными, Деламота, Фельтена и даже Ринальди, который был истый итальянец. Женственно-грациозная архитектура Камерона, увлекающагося палладианца, воспитанного на классических образцах Рима и Греции, слишком далека от беспокойных форм барокко; особенно в пору конца его деятелности, в расцветшую вполне эпоху классицизма.

Фельдмаршал Разумовский умер в глубокой старости и похоронен тут же в Батурине. О нем существует множество разсказов: о его богатстве, щедрости и роскошной жизни; о его доступности и грубоватой прямоте с оттенком чисто малороссийского добродушия. Несмотря на воспитание, заграничные путешествие и придворную жизнь, он всетаки оставался хохломь и сам признавался, что, как заиграюгь на бандуре, он должен поскорее вспомнить кто он, чтобы не пуститься в гопак.

На фельдмаршала имела очень большое влияние графиня София Осиповна Апраксина, его родная племянница, дочь сестры Анны Григорьевны Разумовской в замужестве за генеральным обозным О.А.Закревским. По смерти жены фельдмаршала графиня Апраксина переехала к нему в дом, где и прожила более тридцати лет. Красивая, умная и хитрая в то же время властолюбивая, скупая и жадная она, пользуясь добродушием и бесхарактерностью фельдмаршала, скоро стала полной хозяйкой в его доме, все забрала в свои руки и не покидала гр. Разумовского до его смерти, следуя за ним из Петербурга в Москву, из Москвы в Батурин. Она очень заботилась о сокращении расходов не в меру щедрого и расточительного фельдмаршала, привыкшого жить по-царски; хлопотала о надзоре за управителями и о сокращении громадной батуринской дворни.

Хотя и прикрываемое близким родством, положение графини Апраксиной в доми Разумовского являлось двусмысленным и отдалило от него всех его детей. Один лишь любимый сын его, гр. Андрей Кириллович Разумовский, не прерывал с ним сношений и даже незадолго до смерти отиа прожил вместе с ним в Батурине, будучи в ссылке, несколько лет.

Несчастный одинокий престарелый фельдмаршал, покинутый своими детьми, скончался 9-го января 1803 года и был похоронен в Воскресенской церкви в Батурине.

Джерело: Горностаев Ф.Ф. Дворцы и церкви Юга. – М.: Образование, 1914 г., с. 25 – 35.