Початкова сторінка

Прадідівська слава

Українські пам’ятки

Будь гордий з того, що Ти є спадкоємцем боротьби
за славу Володимирового тризуба

Богдан Хмельницький

?

2007 г. Комсомольская археология

Оксана Гришина

Дата: 17.12.2007

Сергей Охотников из Одесского археологического музея – непререкаемый авторитет в исследовании острова Змеиный. Он посвятил нас в некоторые малоизвестные детали.

Несмотря на то что легендарный остров Ахилла за свою тысячелетнюю историю был приютом мореплавателей многих стран, однако серьезные исследования проводились только в российский период (конец XVIII- XIX век).

– Турок это совсем не интересовало, – рассказывает Сергей Борисович, – это не их культура, они древнегреческие поселения по камушкам на постройки минаретов разбирали. Румыны же в свое время просто вывезли с острова одну из плит с надписями на греческом языке. Она сейчас находится в Институте археологии в Бухаресте. Эту плиту первыми описали российские исследователи, но не смогли увезти. Англичане ее увидели во время Крымской войны 1853-1856 годов, она их, конечно же, заинтересовала, но тогда им было не до археологии. А когда Змеиный стал румынским, в 1879 году плиту от храма Ахилла наконец-то вывезли… В нашем одесском музее находится еще одна такая же.

Иван Потоцкий, поляк по происхождению, большой любитель истории, написал несколько книг по российской археологии и в одной из них описывал Черноморье так, как будто он следует за древними авторами и проплывает мимо острова Фидониси (нынешнего Змеиного). Именно он высказал первым предположение: это, наверное, и есть тот самый остров, где похоронен Ахилл.

Когда остров стал уже российской территорией, на нем появились гидрографические экспедиции. Первая, в 1801 году – под руководством Ивана Будищева. А в 1823 году, выполняя задание Петербургской академии наук, Н. Д. Критский не просто описал остров и нарисовал карту, а увидел развалины и прямо сказал: скорее всего, это храм Ахилла.

Увы, когда в 1841 году Одесское общество истории и древностей отправило туда археологическую экспедицию по главе с Николаем Мурзакевичем и там начались раскопки, к тому времени почти все было разрушено. Дело в том, что в 1837-м на Змеином началось строительство маяка. Подрядчиком этой стройки был некий николаевский купец. И кроме привозного камня он использовал весь мрамор, какой был на острове.

– Что же кроме маяка было на острове в российский период?

– До крымской войны на острове был карантинный пост, жили служители. И один из них, Павел Ситников, около десятка лет вел раскопки. Большая часть его находок, к сожалению, пропала, лишь часть он передал в наш музей.

Но после экспедиции Мурзакевича на острове до XX века археологов-профессионалов не было. И первая советская экспедиция – Московского исторического музея – добралась сюда аж в 1964 году. После нее, в 1968-м, вели раскопки археологи нашего музея под руководством Светланы Булатович. Я же попал на остров впервые в 1988 году.

– Как вы смогли попасть туда, ведь Змеиный был закрытым объектом с базой ПВО?

– К нам приехали итальянские подводники, которые привезли несколько своих популярных журналов по археологии. Подводными исследованиями у нас тогда почти никто не занимался, и музей кликнул клич: «Подводники всей Одессы, объединяйтесь». На публикацию под таким лозунгом откликнулось человек пятьдесят. Правда, потом из них осталось лишь двое. Они-то и предложили отправиться на Змеиный.

А поехали на закрытую территорию – под эгидой обкома комсомола! Взяли с собой подарок местной комсомольской организации, проигрыватель, какие-то книги. Нас снарядили, дали корабль военный, еду, оборудование. И с тех пор начались исследования, в то время регулярные, причем без копейки наших денег, комсомол все обеспечивал – вертолеты давал, суда…

Та, первая, экспедиция была очень удачной, много чего дайверы нашли – якоря, мраморную плиту с орнаментом (она сейчас в экспозиции нашего музея), кучу античной и средневековой керамики. А мы, сотрудники музея, копали на суше. Даже не ожидали, что будет очень много находок. Хотя видно было, что культурный слой перекурочен – когда там строили казармы, маяк.

После 1991-го был большой перерыв, связанный с неурядицами переходного периода, финансов не хватало. Постепенно все вернулось, ребята-дайверы собирались и уже за собственные средства отправлялись на остров. А когда началось строительство причала, попытка придать острову гражданский статус – стало полегче. Последние три-четыре года раскопки там ведем регулярно.

– Говорят, на острове найдено много монет?

– Да, около трех тысяч. В основном это монеты античного времени с V века до новой эры и заканчивая последними римскими императорами – это уже V век нашей эры. Находили монеты средневековья – Оттоманской империи, Польши, крымского хана Казы-Гирея.

– С островом связана еще одна история. Ребята, тогда комсомольцы, а потом бизнесмены, обратились ко мне: нет ли у вас какой-нибудь интересной идеи? Ну постройте, говорю, копию древнегреческого корабля, триеры, например. Но она очень большая, поэтому остановились на диере, которая длиной пятнадцать-двадцать метров. Заказали чертежи в конструкторском бюро, построили на верфи Лазоревская под Сочи.

Хотелось, чтобы диера, а назвали ее «Ивлия», прошла от Одессы к Змеиному, а потом и дальше до Стамбула. Но, к сожалению, время было сложное, год 1992, даже документацию с опозданием удалось получить, только к сентябрю.

Из-за этого «Ивлия» на Змеиный зайти не успела. Пошли сразу до Стамбула, оставили судно зимовать там, на следующий год – до Афин, по Греции, через год – из Греции в Италию, потом из Италии во Францию, участвовали в каких-то специализированных фестивалях. А во Франции шли в Брест по рекам, остановились в каком-то городишка, попросили мэра пустить диеру перезимовать. Тот им поставил условие: деньги платите – и оставляйте. Но с финансами у них на тот момент было туго. Короче, мэр этого городишка приказал судно порубить. Жаль, конечно, зато какое было путешествие! Менялись экипажи, ребята молодые, кто-то женился на француженке…

Джерело: “Киевские ведомости”